Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

в следующей жизни я стану пламенем в паровозной топке.
и только кочегары на старых раритетных поездах будут греть о мое тепло пальцы, прикуривать сигареты и опаливать волосы.
и больше никто из сидящих в самом поезде никогда не узнают о том, что движет их вперед.
когда я умру, я стану пламенем.

а в целом список для себя.
Хочу:
--дочитать Ницше "Так говорил Заратустра"
--биографию Фрая, Рэнд, Моцарта
--про поезда
--про кофе и чай
--мифология ацтеков
--Авалон
--история Англии
--Битлз
--Интерпол
--тюльпаны
--Дон Жуан, казанова, Дон Кихот
--история балета
--все сказки Андерсена
--Шерлок Холмс
--Атлантида
--Королева Виктория
--романовы и Распутин
--Питер, Вена, Венеция, Глазго
--Шекспир в оригинале


список будет пополнятся

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

он приходит когда у тебя потолок заплёван
он приходит когда ты готова убить любого
кто напомнит тебе о времени года\суток
он приходит когда забываешь как бьют посуду

потому что в твоих стаканах утихли бури
он всегда не в себе он смеётся и много курит
он слегка утомлён бесконечными after-party
и глаза у него такие что можно спятить

он приходит и ты забываешь про сон и пищу
он не ищет любви он давно ничего не ищет
он садится напротив гитару берёт и разом
твоя жизнь накрывается медным гремучим тазом

это мальчик «пиздец» это мальчик «сушите-вёсла»
это мальчик «плевать-я-хотел-что-случится-после»
это мальчик «сегодня-здесь-завтра-в-Амстердаме»
это мальчик «шизофрения-не-за-горами»

у него то пожар то потоп то медные трубы
он бывает пронзительно нежным но чаще грубым
он молчит запивает твои откровенья чаем
выгибается раненым тигром когда кончает

он целует твою ладонь говорит спасибо
ты встаёшь на дыбы ты как будто висишь на дыбе
он уходит и ты сползаешь по стенке на пол
опрокинув стаканчик ядрёных сердечных капель

он уходит и ты понимаешь что это финиш
собираешь себя по частям и опять половинишь
четвертуешь рыдаешь роняешь себя с балкона
каменеешь у зеркала как Медуза Горгона

это мальчик «привет» это мальчик «какая-жалость»
это мальчик «я-не-припомню-где-мы-встречались»
это мальчик «таких-не-любят-таких-стреляют»
это мальчик «пиздец»
ты жива ещё???
поздравляю

(с)

читать дальше Ройбуш с кофейными зернами и шоколадом.

Тот, кто хоть раз попробовал ройбуш, сразу решает для себя, понравилось ему или нет. Ройбуш это не чай, не нужно путать, это чайный напиток
, который не похож ни на что другое. Иногда ко мне приходя лощенные дамы, с дорогим маникюром, сидящие на сотнях диет и с гордостью произносят «есть ли у вас…этот чай без кофеина, с помощью которого можно похудеть…как там его..ройбаш вроде бы».
Я киваю им в ответ, даже указываю на полку, где в стеклянных банках о чем-то перешептывается нежно-коричная смесь с цветами или корочками цитрусовых. Этим людям не интересен вкус, они даже в большинстве своем не наслаждаются им. Они пьют ройбуш, потому что это модно или потому что о нем недавно написали в глянцевом журнале. Там сказали, что ройбуш это вид чая. Я не переубеждаю их, хоть и знаю, что он—бобовое растение из Африки, а вы заваривает даже не листья, а еще и переработанные стебли. Обычным покупателям я показываю самые распространенные виды—ройбуш и земляника со сливками, ведь она так полезна для иммунитета, ройбуш и лимонник против депрессии и головных болей. Иногда при хорошем настроении достаю даже сокровища и даю насладиться запахом ройбуша с марокканским апельсином и подсолнечником. В большинстве своем этим людям плевать на вкус. Они пришли сюда за названием, а не за вкусом. И я даю им название...ройбуш. Для них оно звучит экзотично и немного смешно.
Когда в дверь Дома входит она и просит показать ей ройбуш, я вначале протягиваю ей стандартный набор—земляника, лимонник, персик… Она морщится и говорит, что это совсем не то, что ей нужно совсем-совсем особенное. Она тонкая, как тростинка, с такими же тоненькими запястьями, которые, наверное, так приятно целовать по утрам. Врядли она выбирает чай, чтобы худеть. Такие, как она никогда не худеют, потому что и так боятся улететь от ветра. У нее волосы цвета шоколада и такие же шоколадно-коричные глаза…глаза цвета чая, который она сейчас хочет купить. И тогда я протягиваю ей заветную баночку, где аромат ройбуша смешивается с завитками запахов шоколада и цельных кофейных зерен. Она на секунду задумывается, но я перебивая ее мысли предлагаю для начала заварить этот чай и попробовать. Как всегда я прошу рассказать ее историю. Я не говорю ей о любви, чтобы не испугать, не прошу рассказать про счастье, нет…сегодня я хочу слушать о нежности. Потому что нежности в ней много, гораздо больше чем всего остального…И когда ройбуш медленно оседает на дне стеклянных стаканов, а кофейные зерна раскрывают свой аромат, я слушаю о ее жизни, ловлю отражение цвета чая в отражении ее глаз…и слушаю…
Я всегда любила рассказывать истории. Иногда свои, а иногда выдуманные и приукрашенные. Она же любила слушать их. В первый раз я рассказала ей что-то небесных законах чудес и возвращений, а потом она полюбила приходить в мою пустую квартиру, в которой все еще шел ремонт. Из мебели у нас были лишь пара кресел и полки с книгами. Первым делом мы повесили шторы и спрятались от всего мира.
Она приходила ко мне домой поздно вечером, когда сумерки связывали все старые обещания в воспоминания. Я всегда слышала ее шаги на лестнице, приоткрывала дверь и пропускала ее внутрь. В первый раз она принесла с собой ройбуш, который непростительно пах летом и лесными ягодами. Тогда я в первый раз попробовала его на вкус, а она смеялась своим звонким смехом, разбивая тишину на сотни осколков.
В этой новой квартире первым делом мы сделали кухню. Там оказалось много места, а возле окна стояла кресло-качалка. Иногда она засыпала прямо там, скинув кроссовки у двери, не дожидаясь пока я заваривала ей чай. Мы часто говорили об этой кухне, и какой она должна быть. Я хотела, чтобы там было уютно, а ей нужен был простор. Поэтому мне подарили плед, а ей—замечательные часы с кофейными зернами в них, хоть она и не любила кофе.
Однажды вечером она попросила меня рассказать историю о нас. Но я долгое время не знала, что сказать. Ведь как можно рассказать о том, что еще не закончено. Но с того самого момента я все равно нахожу в пустоте будней ее кончики пальцев и шепчу тихо-тихо «слушай». И она слушает, пока мои руки трепетными бабочками скользят по ее рукам. Так проще выдумывать, она знает об этом. Потом я привычно целую ее в лоб, когда не могу найти в себе больше ни слова, а она дышит чаем и немного табаком.
На некоторое время мы молчим, потому что и так сказали слишком много. Потом она всегда улыбается и собирается домой,а я провожаю ее до остановки. Она уезжает, унося нашу историю в своих мыслях. Я возвращаюсь в квартиру, где все еще неуловимо пахнет чаем и табаком, прикасаюсь к ее креслу и записываю эту историю, чтобы послать ее заказным письмом, простояв полчаса на почте.
Каждую неделю я выдумываю новую историю. Мы уже были заблудшими в снегах путниками, потерпевшими кораблекрушение пиратами, потерявшимися во времени сестрами, ушедшими в туман странниками. Ей нравится слушать эти истории и пить чай на нашей кухне. Я никогда не знала, что с нами может случится завтра. В последнее время я все больше и больше уверяюсь, что когда-нибудь она перестанет приходить, потому что закончатся истории, которые она слушает,а потом видит во снах. Тогда я перестану любить ройбуш или просто буду пить его один раз в год, прямо на свой День Рождения. Она уйдет, закроет дверь и больше не будет приходить, потому что нас больше ничего не будет связывать кроме этого чая, истории и пустой кухни, но это все пока еще впереди. Сегодня она обещала прийти и принести с собой ванильный зефир, а еще она просила рассказать ей о снежности…а за окном уже набухают почки каштанов, поэтому, думаю, я расскажу ей о нежности…пока я еще умею рассказывать наши истории. Сегодня мы будем упавшими с небес ангелами…

"Одинокими не рождаются, ими после становятся
Ветры зимние вдаль уносятся и назад возвращаются
Почему? зачем одиночество, ты со мной не прощаешься
Пусть мне холодно и не весело, - все стерплю что положено..
Одиночество - ты профессия до безумия сложная!
Ночь пустынная, слезы затемно.
тишина безответная..
Одиночество - наказание, а за что - я не ведаю
Ночь окончится, боль останется, день с начала закрутится
Одинокими не рождаются, одиночеству учатся"

(Р.Рождественский)

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

читать дальшеГде-то в умной книге я прочитала, что любовь похожа на кофе, который варишь дома по утрам. Я никак не могла понять этого тогда. Я не любила кофе, по крайней мере, раньше. Может, именно поэтому я открыла свой Чайный дом, маленький, уютный домик с витражными окнами и множеством баночек чайных симфоний, что немного напомнило мне о прошлом.
Хотя говорить о прошлом мы не будем, особенно о моем—оно не интересно ни вам, ни случайным слушателям, потому что на самом деле есть только здесь и сейчас. Только это имеет значение. Есть только здесь и сейчас, когда я завариваю вам чай в разных кружках, которые вы сами выбираете, приходя в мой дом Чайных откровений. Не торопитесь, не нужно, ведь чтобы выбрать правильный чай, всегда необходимо время. Мой чай не откроет вам правду, не изменит вашу жизнь, нет. Он просто иногда согревает души, а иногда лишь пальцы. Когда я продаю новый вид чая, в этом нет ничего необычного, но раз в день, а то и раз в несколько дней, вы можете попробовать заварить чай в самом доме, выбрать нужный вкус и говорить. Иногда больше всего на свете людям нужно говорить. А я люблю слушать, особенно, когда в руках чашка ароматного чая, а в мыслях—воспоминания.
Я прошу рассказывать их о любви. Ни о чем больше, а только о любви—страстной, отчаянной, запретной, непонятной. Любви к жизни, к безумию, к себе, к миру, к другому человеку, любви, о которой вспоминается, когда остаешься один на один с собой поздним вечером и завариваешь чай. В такие минуты, взамен на чужое не-одиночество я выбираю для других чай и слушаю. А они рассказывают мне о своей любви, иногда приукрашивая, иногда забывая самое важное, но они говорят, потому что хотят быть выслушанными. И я слушаю, а потом записываю все эти странные и прекрасные истории в старый блокнот со страницами, пропитанными чаем.
Только воскресным утром я позволяю варить себе кофе с корицей и имбирем и перечитываю эти истории, потому что когда в твоей жизни слишком много чая, все вокруг становится отчаянным. И именно поэтому однажды вечером, когда сероглазый юноша, который так непростительно пах лимоном и морем, пил свой выбранный чай, я спросила у него, можно ли мне записать и его историю. Он тряхнул темными кудрями и согласился.
--Только о чем она будут?—поинтересовался он.
Я на секунду задумалась и решила—
--Конечно, о чае, любви и отчаянии…Хотя все-таки больше о любви…расскажи мне о своей.—тихо прошу я.
и Он начинает говорить